Моя встреча с «декабристом Рылеевым » - чистая случайность, но, как убедится читатель, случайность замечательная. Город детства и, стало быть, моя «малая родина», город Острогожск Воронежской области, давно остался для меня в Кондратий Фёдорович Рылеевпрошлом и казалось совсем ушел из памяти. Для иного не было повода.
Александр Херсонов.
Однако, зимой 2012 года вспомнить о «великом провинциале» повод представился. О «великом» потому, что незаметный на карте России районный Острогожск - город исторический, родина известных и даже великих людей. Таких, как писатель Самуил Маршак и художник Иван Крамской.
Но обо всё по порядку. Однажды я зашёл в библиотеку и подошёл к столу, где лежали принесённые читателями «лишние» книги, которые можно было унести домой. Среди прочих, я увидел «Избранное» Кондратия Рылеева. Книга мне показалась занятной. Любопытна она тем, что стояла из очерков, каждый из которых начинался «исторической справкой» автора о выдающемся на Руси событии, вслед за которой К.Рылеев излагал своё видение события в поэтической форме. Согласитесь, что весьма необычно…
Повествование начиналось временами Олега «Вещего» и заканчивалось XIX веком, таким образом охватывая почти тысячелетие русской истории. Подобное сочетание истории и поэзии я видел впервые…
«Избранное» я взял на дом, решив познакомиться с книгой повнимательнее. Тут неожиданно и произошла моя встреча с позабытым городом детства, о котором, как оказалась, я знал не простительно мало.
В оправдание замечу, что написал о родном Острогожске стихотворение «Тихая Сосна», которое читатель может найти на сайте «Адамант» на авторской странице. Конечно, повествование Кондратия Рылеева о городе детства я читал с особым интересом, но даже в фантастическом сне мне не могло привидеться, что Кондратий Рылеев в стихотворении заговорит об…астрологии. Для меня, астролога, это был второй подарок. И повод для размышления…
Цикл стихотворений «Думы» начинается повествованием о воинственных полках Вещего Олега:
«Наскучив мирной тишиною, собрал полки Олег
И с ними полетел грозою на цареградский брег.
….
Горят деревни, села пышут прах вьётся средь долин
В сердцах убийством хладным дышат варяг и славянин.
Потомки Брута и Камалла сокрылися в стенах.
Уже их нега развратила, нет мужества в сердцах.
Их император самовластный в чертогах трепетал
И в астрологии, несчастный спасения искал».
Хотел бы я получить ответ на вопрос, что именно подвигло К.Рылеева написать последнюю строчку…
Из биографии К.Ф.Рылеева.
Родился в c. Батово близ Петербурга в обедневшей мелкопоместной дворянской семье.
Пятилетним был отдан в Петербургский Кадетский корпус, тогда же начал писать стихи.
По возвращению в 1817 году из заграничной службы в Россию в составе Драгунской дивизии вместе с конно-артиллерийской ротой Рылеев был командирован в Острогожский уезд Воронежской губернии. Поселился Рылеев сравнительно далеко от уездного города в слободе Белогорье. Но его должность квартирьера была связана с постоянными поездками то в Острогожск, то в Воронеж.
Из воспоминаний о встрече с Рылеевым Александра Васильевича Никитенко, будущего профессора Петербургского университета: "Я взглянул на него и пленился тихим сиянием его темных и в то же время ясных глаз и кротким, задумчивым выражением всего лица. Он потребовал "Дух законов" Монтескье...".
В момент встречи с Рылеевым Никитенко был крепостным графа Шереметова. Стараниями Рылеева получил вольную, и уехал учиться в Петербург.
Позднее, на вопрос Следственной комиссии по делу декабристов, где он заимствовал свои свободолюбивые идеи, Рылеев ответил: "Свободомыслием первоначально заразился я во время походов во Францию в 1814-1815 годах, потом оное постепенно возрастало во мне от чтения разных современных публицистов".
В Острогожске сблизился с Михаилом Григорьевичем Бедрягой, героем Отечественной войны, соратником Дениса Давыдова. Матери писал: "Иногда посещаем живущую в слободе Белогорье генерал-майоршу Анну Ивановну Бедрягу. У нее лечится теперь сын ее, подполковник, раненный при Бородине. Дом их весьма почтенный и гостеприимный".
22 января 1819 года состоялась свадьба Рылеева с дочерью острогожского помещика М.А. Тевяшова, Натальей Михайловной. Летом в 1821 году в Подгорной начинает писать "Думы". Легенды и воспоминания старых острогожцев вдохновили Рылеева на создание "Петра Великого в Острогожске".
Дума эта была написана в 1823 году. Тогда же была впервые напечатана, а до этого читалась в С-Петербургском Вольном обществе любителей российской словесности. Пушкин в письме к Рылееву от последних чисел мая 1825 г. писал: "Окончательные строфы Петра в Острогожске чрезвычайно оригинальны".
Со службы Рылеев был уволен подпоручиком по домашним обстоятельствам. Через полгода после свадьбы молодожены отправились в Батово к матери Рылеева - Анастасии Матвеевне, провели там зиму, а к весне вернулись в Подгорное, где родилась дочь Анастасия.
Четыре года жизни в Острогожском уезде дали Рылееву богатый материал для наблюдений и размышлений. Первым их итогом по переселении в Петербург явилась статья "Об Острогожске".
Статья "Об Острогожске"
«Острогожск, ныне уездный город Воронежской губернии, некогда был главным городом Острогожского слободского полка. Он построен в 1652 году и первоначально населен по указу царя Алексея Михайловича заднепровскими казаками, в числе 1000 человек, пришедшими с полковником своим Дзеньковским. За верные службы свои противу ногайцев и крымцев (от коих впоследствии почти целый век оберегали они границы России), а более еще за оказанные услуги против Виговского и Брюховецкого, получили они от царя похвальные грамоты, право свободного винокурения и некоторые другие привилегии. Сии выгоды и благословенный климат привлекли на обширные земли их множество выходцев. Упомянутые грамоты и права впоследствии были подтверждены почти всеми монархами России, в том числе Петром, Екатериною и благословенным внуком ее. Обитатели края благоденствовали. Года за три перед сим благосостояние страны сей стало приходить в упадок. Неурожай и невозможность с прежнею дешевизною содержать рогатый скот нанесли первый удар цветущему состоянию тамошних жителей. Торговля год от году становится маловажнее. Желательно, чтобы попечительное правительство вникло и в другие причины теперешних несчастных обстоятельств края. Я, со своей стороны, смею сказать, что свобода винокурения, которою прежде равно пользовались и богатые и бедные всех сословий, хотя существует и ныне для всех, но по некоторым обстоятельствам перешла в руки одних капиталистов, отчего для многочисленнейшей части дворянства и войсковых жителей или так называемых Черкесов почти единственный источник их благосостояния иссякнул совершенно. Могу ошибиться, но ошибаюсь, как гражданин, радеющий о благе отечества.
Не за излишнее считаю сказать, что на землях острогожских не видели крепостных крестьян до конца прошедшего столетия. Полковые земли, доставшиеся впоследствии разным чиновникам Острогожского полка, были обрабатываемы вольными людьми или казаками. Некоторые частные беспорядки от свободного перехода сих людей, побеги на Дон и некоторые другие причины были поводом к разным прошениям Екатерине Великой и императору Павлу, вследствие которых и состоялся указ декабря 12 дня 1796 года. Но прикрепленные к земле малороссияне по сие время называют себя только подданными, как бы в отличие от крепостных, коих они зовут и дразнят крепаками».
Из биографии К.Рылеева
Эта статья впервые увидела свет через 45 лет после казни автора - она была опубликована в журнале "Русская старина". В Петербурге Рылеев был избран заседателем Санкт-Петербургской судебной палаты. Позже он становится хозяином-правителем Российско-американской компании.
В 1824 году на Рылеева один за другим обрушиваются удары судьбы: его ранят на дуэли, где он защищал честь сестры. В том же году умерли мать и годовалый сын Саша. 14 декабря 1825 года он становится одним из организаторов восстания на Сенатской площади.
13 июля 1826 года в числе пяти организаторов восстания был казнен на острове Голдай. В 1939 году на месте казни установлен памятный знак, но останки декабристов не найдены.
Восстание готовили представители и Северного, и Южного общества декабристов, но объединиться они так и не смогли из-за расхождений во взглядах на форму государственного правления в России, на степень насилия, как средство достижения политических целей, на личные качества лидеров. Объединили их виселица, каторга, ссылка.
Дочь Рылеевых - Анастасия Кондратьевна окончила Патриотический институт в Петербурге, 31 августа 1842 г. вышла замуж за Ивана Александровича Пущина. У А.К. и И.А. Пущиных были дети (внуки Рылеева), три дочери - Анна, Наталья (в замужестве Денисьева), Софья (в замужестве Оргасова) и сын - Николай Иванович Пущин.
В апреле 1925 года руководство Острогожского краеведческого музея направило письмо в Центральное бюро краеведения при Российской Академии наук с просьбой выделить средства на устройство в музее витрины Рылеева и покупку предметов той эпохи. А в 50-е годы прошлого века именем Рылеева была названа одна из улиц Острогожс
К.Ф. Рылеев в Острогожском уезде
Весной 1817 г. в Острогожском уезде разместилась 11-я конно-артиллерийская рота 1-й артиллерийской бригады, в которой служил один из будущих вождей декабристского движения К. Ф. Рылеев. Об этом, помимо воспоминаний А. И. Косовского, свидетельствуют и данные губернской «Воронежской летописи». В ней отмечено: «1817. Расположены в Воронежской губернии полки 1-й драгунской дивизии и 1-бригады 2-й драгунской дивизии, квартировавшие до 1825 г.». (Памятная книжка Воронежской губернии на 1863–1864 г. Воронеж, 1864. С. 71).
О приезде в Острогожск русских воинов, побывавших в заграничных походах, профессор А. В. Никитенко вспоминал в своих мемуарах как о событии ярком и радостном. «Тем временем…в нашем городе произошло событие, которое, внеся в него новый элемент, и для меня было источником новых свежих впечатлений… В один прекрасный день весной 1818 г. его сонные улицы оживились, запестрели знамёнами и мундирами, огласились конским топотом и звуками военной музыки». В те времена Острогожск и Острогожский уезд были в Воронежской губернии одним из примечательных мест после Воронежа. Острогожск принадлежал к старинным русским городам, был основан в 1652 г. для отражения татарских набегов. Большинство острогожских «служилых людей» были выходцами из украинских земель. Всё это наложило печать своеобразия на жителей Острогожского уезда, сохранявших многое от своих украинских предков в языке, обычаях и нравах, но в то же время испытавших на себе большое воздействие окружавшего их исконно русского населения.
Среди острогожских жителей, известных «не одной родовитостью, но и полезной деятельностью», выделялись г. Острогожск дворянские фамилии: Станкевичей, Веневитиновых, Фирсовых, Лисаневичей, Астафьевых, Томилиных, Сафоновых; купцов В. А. Должикова, Д. Ф. Панова и др. У многих из них под влиянием «духа времени» в той или иной мере проявлялось настроение в стремлении к свободе и протесте против гнёта всемогущего бюрократизма.
Наиболее близки Рылееву были братья Бедряги. Генерал-майор Г. В. Бедряга, помещик слободы Белогорье, имел трёх сыновей: Михаила, Николая и Сергея. Все они были на военной службе. С М. Г. Бедрягой (1779–1833), героем Отечественной войны, соратником знаменитого Д. Давыдова они были знакомы ещё с 1817 г. Знавшие М. Г. Бедрягу единодушно отзывались о нём как о «высокой храбрости и дарований офицере». В бородинском сражении М. Г. Бедряга получил тяжёлое ранение, заставившее его подолгу жить и лечиться у себя в имении, в Белогорье, где он и сблизился с Рылеевым. Поэт посвятил ему ряд своих произведений («Пустыня (К М. Г. Бедряге)» и др.), делился с ним своими творческими планами, регулярно пересылал М. Бедряге свои сочинения. С Николаем Бедрягой (1786–1856) Рылеев был знаком с 1819 г., когда тот в чине полковника вышел в отставку и поселился сначала в Белогорье, а потом в своём имении на хуторе Острые Могилы Острогожского уезда. В июле 1821 г. Рылеев написал стихотворение на рождение у Н. Г. Бедряги сына Якова («Да будешь, малютка, как папа, бесстрашен…»).
К. Рылеев был хорошо знаком с В. Т. Лисаневичем, бывшим в конце 1810-х – начале 1820-х гг. острогожским предводителем дворянства. В. Т. Лисаневич и другие его братья, Сергей и Василий принадлежали к «умственной аристократии» Острогожского уезда. Неподалёку от Подгорного жили Н. Ф. Матвеев, В. А. Труфанов, Н. А. Сафонов, Куколевские и другие местные помещики, с которыми Рылеев был довольно близок. В конце декабря 1820 г. поэт писал жене: «…с нового года я буду издавать журнал в Петербурге под названием «Невский Зритель». Скажи об этом Николаю Фёдоровичу (Матвееву), а также В. А. Труфанову». Н. Ф. Матвеев, полковник в отставке, как и Бедряги, принадлежал к заслуженным ветеранам войны 1812 г., в своё время он возглавлял Острогожское земское ополчение Матвеев часто бывал в Петербурге и, как близкое, доверенное лицо, часто использовался Рылеевым для пересылки писем.
Поэт с большим участием отнёсся к А. В. Никитенко и сыграл решающую роль в его освобождении из крепостной неволи. Впервые будущий историк литературы, литературный критик, профессор Петербургского университета, академик А. В. Никитенко увидел поэта К. Ф. Рылеева осенью 1818 г. в книжной лавке Острогожска. «Я взглянул на него, – вспоминал он много лет спустя эту встречу, – и пленился тихим сиянием его тёмных и в то же время ясных глаз с кротким задумчивым выражением всего лица. Он потребовал «Дух законов» Монтескье, заплатил деньги и велел принести себе книги на дом. «Я с моим эскадроном не в городе квартирую, – заметил он купцу, – стоим довольно далеко. Я приехал сюда на короткое время, всего на несколько часов: прошу вас, не замедлите присылкою книг. …Пусть ваш посланный спросит поручика Рылеева. Тогда имя это ничего не сказало мне, но изящный образ молодого офицера живо запечатлелся в моей памяти». Эта встреча имела своё продолжение в Петербурге в мае 1824 г. А. В. Никитенко приехал с давно вынашиваемой мечтой освободиться от крепостной зависимости. В. И. Астафьев, один из друзей поэта и родственник Тевяшовых, снабдил его рекомендательным письмом именно к Рылееву. Рассказывая об этой встрече с поэтом-декабристом, А. В. Никитенко набросал великолепный портрет, один из лучших в мемуарной литературе о Рылееве: «Среднего роста, хорошо сложенный, с умным, серьёзным лицом, он с первого взгляда вселял в вас как бы предчувствие того обаяния, которому вы неизбежно должны были подчиниться при более близком знакомстве. Стоило улыбке озарить его лицо, а вам самим поглубже заглянуть в его удивительные глаза, чтобы всем сердцем, безвозвратно отдаться ему. В минуту сильного волнения или поэтического возбуждения глаза эти горели и точно искрились: столько было в них сосредоточенной силы и огня». «Кампания» по освобождению Никитенко была упорной и длительной. Рылеев подключил к ней своих друзей-декабристов Е. П. Оболенского, А. М. Муравьёва и др. В конце концов, 11 октября 1824 г. Никитенко получил отпускную. А. В. Никитенко потом никогда не забывал К. Ф. Рылеева и постоянно посещал его до самого дня восстания на Сенатской площади. «Я не знавал другого человека, который обладал бы такой притягательной силой, как Рылеев». Эти слова А. В. Никитенко могли бы повторить большинство людей, знавших поэта.
В Подгорном Рылеев познакомился с семейством местного помещика М. А. Тевяшова. Тевяшовы принадлежали к старинному дворянскому роду. Их предок был выходцем из Золотой орды. При Дмитрии Донском он принял православие и получил в крещении имя Азария. Свою фамилию Тевяшовы унаследовали от внука Азария Вавилы Гавриловича, по прозванию Тевяш. Дом Тевяшовых привлекал Рылеева не только гостеприимством хозяев, но и двумя их молоденькими дочерьми. В письме к матери из Острогожского уезда от 17 сентября 1817 г. он просит позволения выйти в отставку и жениться на «милой Наталье». Переписка длилась долго. А. М. Рылееву смущали бедность, молодость сына, поспешность его отставки. «Пользы служба не принесла мне никакой, – писал он матери, – и с моим характером я вовсе для неё не способен…». 26 декабря 1818 г. вышел приказ об отставке, по которому «прапорщик Рылеев увольнялся от службы подпоручиком по домашним обстоятельствам».
Д. А. Кропотов, младший современник Рылеева, близкий к его семье, в 1869 г. так вспоминал об увлечении поэта Н. М. Тевяшовой и его сватовстве. «Познакомившись в доме Тевяшова, Рылеев не мог не обратить внимания на его дочь, девицу Наталью Михайловну. Необыкновенная красота девушки и превосходные свойства её души произвели на молодого артиллериста сильное впечатление…». . Наталья Михайловна Тевяшова родилась в 1800 г. Образование её, как и старшей сестры Анастасии, было весьма скромным, домашним. По свидетельству Косовского, Рылеев много занимался с сёстрами, «в два года усиленных занятий обе дочери оказали большие успехи» и «могли хвалиться своим образованием противу многих девиц, соседей своих, гораздо богаче их состоянием, в особенности… Наталья Михайловна…».
22 января 1819 г. Кондратий Рылеев и Наталья Тевяшова поженились. После свадьбы Рылеевы жили в Подгорном до августа 1819 г., отъезд в Петербург был отложен из-за свадьбы сестры Н. М. Рылеевой – Анастасии, которая летом вышла замуж за губернского секретаря А. Д. Коренева, помещика из соседней слободы Сагуны. Рылеев посвятил своему новому родственнику стихотворение «К другу моему».
Будущее готовило молодожёнам немало испытаний, но до конца дней своих Рылеев не раскаивался в выборе жены. А в своём последнем, предсмертном письме жене, Рылеев, говоря об их единственной дочери Настеньке, писал: «Прошу тебя более заботиться о воспитании её. Я желал бы, чтобы она была воспитана при тебе… и она будет счастлива, несмотря ни на какие превратности в жизни, и когда будет иметь мужа, то осчастливит его, как, ты, мой милый, мой добрый и неоценённый друг, счастливила меня в продолжении восьми лет».
3 июля 1826 г. в предсмертном письме к жене Рылеев писал: «Ты не оставайся здесь (в Петербурге) долго, а старайся кончить дела и отправляйся к почтеннейшей матушке» . 3 января 1827 г. Н. М. Рылеева получила из Петропавловской крепости вещи своего мужа. А уже 2 февраля в Подгорное были отправлены дворовые люди с поклажей. 3 марта отправилась туда и Н. М. Рылеева с дочерью.
В Подгорное Н. М. Рылеева привезла уцелевшую часть архива мужа, немало книг и журналов из его библиотеки. У вдовы поэта также хранились «острогожские» рукописи Рылеева, затем у дочери (в настоящее время находятся в Пушкинском Доме).
С 1829 по 1832 гг. вдова поэта жила в Петербурге ради образования дочери. В 1833 г. она вновь, и на этот раз надолго, уезжает в Подгорное. В октябре 1833 г. Н. М. Рылеева вышла замуж за острогожского помещика, поручика в отставке Г. И. Куколевского, переселившись в его имение Судьевку, верстах в 12 от Подгорного.
Умерла Н. М. Рылеева-Куколевская 31 августа 1853 г. Дочь Рылеева, (в замужестве Пущина) Анастасия Кондратьевна окончила Патриотический институт в Петербурге. 31 августа 1842 г. вышла замуж за Ивана Александровича Пущина.
У А. К. и И. А. Пущиных были дети (внуки Рылеева), три дочери – Анна, Наталья (в замужестве Денисьева), Софья (в замужестве Оргасова) и сын – Николай Иванович Пущин. Анастасия Кондратьевна выступила издательницей отцовских произведений: «Сочинения и переписка К. Рылеева» .
Имя Кондратия Фёдоровича Рылеева известно каждому жителю Острогожского и Подгоренского районов. В 1950-е годы именем Рылеева названа одна из улиц г. Острогожска. К юбилейным дням поэта проходят литературные конкурсы, готовятся книжные выставки и др. мероприятия.
ПЕТР ВЕЛИКИЙ В ОСТРОГОЖСКЕ
В пышном гетманском уборе,
Кто сей муж, суров лицом,
С ярким пламенем во взоре,
Ниц упал перед Петром?
С бунчуком и булавою
Вкруг монарха сердюки,
Судьи, сотники толпою
И толпами казаки.
"Виден промысла святого
Над тобою дивный щит! -
Покорителю Азова
Старец бодрый говорит, -
Оглася победой славной
Моря Черного брега,
Ты смирил, монарх державный,
Непокорного врага.
Страшный в брани, мудрый в мире,
Превзошел ты всех владык,
Ты не блещущей порфирой,
Ты душой своей велик.
Чту я славою и честью
Быть врагом твоим врагам
И губительною местью
Пролететь по их полкам.
Уснежился черный волос.
И булат дрожит в руке;
Но зажжет еще мой голос
Пыл отваги в казаке.
В пылком сердце жажда славы
Не остыла в зиму дней:
Празднество мне - бой кровавый;
Мне музыка - стук мечей!"
Кончи - и к стопам Петровым
Щит и саблю положил;
Но, казалось, вождь суровый
Что-то в сердце затаил...
В пышном гетманском убое,
Кто сей муж, суров лицом,
С ярким пламенем во взоре,
Ниц упал перед Петром?
Сей пришлец в стране пустынной
Был Мазепа, вождь седой;
Может быть, еще невинной,
Может быть, еще герой.
Где ж свидание с Мазепой
Дивный свету царь имел?
Где герою вождь свирепый
Клясться в искренности смел?
Там, где волны Острогощи
В Сосну тихую влились;
Где дубов сенистых рощи
Над потоком разрослись;
Где с отвагой молодецкой
Русский крымцев поражал;
Где напрасно Брюховецкой
Добрых граждан возмущал;
Где плененный славы звуком,
Поседевший в битвах дед
Завещал кипящим внукам
Жажду воли и побед;
Там, где с щедростью обычной
За ничтожный, легкий труд
Плод оратая сторичный
Нивы тучные дают;
Где в лугах необозримых,
При жужжании волны,
Кобылиц неукротимых
Гордо бродят табуны;
Где, в стране благословенной,
Потонул в глуши садов
Городок уединенный
Острогожских казаков.
*Примечание Рылеева к Думе: "Петр Великий, по взятии Азова (в августе 1696 года) прибыл в Острогожск. Тогда приехал в сей город и Мазепа, охранявший у Коломака, вместе с Шереметевым, пределы России от татар. Он поднес царю богатую турецкую саблю, оправленную золотом и осыпанную драгоценными каменьями, и на золотой цепи щит с такими ж украшениями. В то время Мазепа был еще невинен. Как бы то ни было, но уклончивый, хитрый гетман умел вкрасться в милость Петра. Монарх почтил его посещением, обласкал, изъявил особое благоволение и с честью отпустил на Украину".
Но обо всё по порядку. Однажды я зашёл в библиотеку и подошёл к столу, где лежали принесённые читателями «лишние» книги, которые можно было унести домой. Среди прочих, я увидел «Избранное» Кондратия Рылеева. Книга мне показалась занятной. Любопытна она тем, что стояла из очерков, каждый из которых начинался «исторической справкой» автора о выдающемся на Руси событии, вслед за которой К.Рылеев излагал своё видение события в поэтической форме. Согласитесь, что весьма необычно…
Повествование начиналось временами Олега «Вещего» и заканчивалось XIX веком, таким образом охватывая почти тысячелетие русской истории. Подобное сочетание истории и поэзии я видел впервые…
«Избранное» я взял на дом, решив познакомиться с книгой повнимательнее. Тут неожиданно и произошла моя встреча с позабытым городом детства, о котором, как оказалась, я знал не простительно мало.
В оправдание замечу, что написал о родном Острогожске стихотворение «Тихая Сосна», которое читатель может найти на сайте «Адамант» на авторской странице. Конечно, повествование Кондратия Рылеева о городе детства я читал с особым интересом, но даже в фантастическом сне мне не могло привидеться, что Кондратий Рылеев в стихотворении заговорит об…астрологии. Для меня, астролога, это был второй подарок. И повод для размышления…
Цикл стихотворений «Думы» начинается повествованием о воинственных полках Вещего Олега:
«Наскучив мирной тишиною, собрал полки Олег
И с ними полетел грозою на цареградский брег.
….
Горят деревни, села пышут прах вьётся средь долин
В сердцах убийством хладным дышат варяг и славянин.
Потомки Брута и Камалла сокрылися в стенах.
Уже их нега развратила, нет мужества в сердцах.
Их император самовластный в чертогах трепетал
И в астрологии, несчастный спасения искал».
Хотел бы я получить ответ на вопрос, что именно подвигло К.Рылеева написать последнюю строчку…
Из биографии К.Ф.Рылеева.
Родился в c. Батово близ Петербурга в обедневшей мелкопоместной дворянской семье.
Пятилетним был отдан в Петербургский Кадетский корпус, тогда же начал писать стихи.
По возвращению в 1817 году из заграничной службы в Россию в составе Драгунской дивизии вместе с конно-артиллерийской ротой Рылеев был командирован в Острогожский уезд Воронежской губернии. Поселился Рылеев сравнительно далеко от уездного города в слободе Белогорье. Но его должность квартирьера была связана с постоянными поездками то в Острогожск, то в Воронеж.
Из воспоминаний о встрече с Рылеевым Александра Васильевича Никитенко, будущего профессора Петербургского университета: "Я взглянул на него и пленился тихим сиянием его темных и в то же время ясных глаз и кротким, задумчивым выражением всего лица. Он потребовал "Дух законов" Монтескье...".
В момент встречи с Рылеевым Никитенко был крепостным графа Шереметова. Стараниями Рылеева получил вольную, и уехал учиться в Петербург.
Позднее, на вопрос Следственной комиссии по делу декабристов, где он заимствовал свои свободолюбивые идеи, Рылеев ответил: "Свободомыслием первоначально заразился я во время походов во Францию в 1814-1815 годах, потом оное постепенно возрастало во мне от чтения разных современных публицистов".
В Острогожске сблизился с Михаилом Григорьевичем Бедрягой, героем Отечественной войны, соратником Дениса Давыдова. Матери писал: "Иногда посещаем живущую в слободе Белогорье генерал-майоршу Анну Ивановну Бедрягу. У нее лечится теперь сын ее, подполковник, раненный при Бородине. Дом их весьма почтенный и гостеприимный".
22 января 1819 года состоялась свадьба Рылеева с дочерью острогожского помещика М.А. Тевяшова, Натальей Михайловной. Летом в 1821 году в Подгорной начинает писать "Думы". Легенды и воспоминания старых острогожцев вдохновили Рылеева на создание "Петра Великого в Острогожске".
Дума эта была написана в 1823 году. Тогда же была впервые напечатана, а до этого читалась в С-Петербургском Вольном обществе любителей российской словесности. Пушкин в письме к Рылееву от последних чисел мая 1825 г. писал: "Окончательные строфы Петра в Острогожске чрезвычайно оригинальны".
Со службы Рылеев был уволен подпоручиком по домашним обстоятельствам. Через полгода после свадьбы молодожены отправились в Батово к матери Рылеева - Анастасии Матвеевне, провели там зиму, а к весне вернулись в Подгорное, где родилась дочь Анастасия.
Четыре года жизни в Острогожском уезде дали Рылееву богатый материал для наблюдений и размышлений. Первым их итогом по переселении в Петербург явилась статья "Об Острогожске".
Статья "Об Острогожске"
Итак, послушаем, что пишет о
городе Острогожске
знаменитый декабрист,
Богом или судьбой
заброшенный в эти края.
городе Острогожске
знаменитый декабрист,
Богом или судьбой
заброшенный в эти края.
«Острогожск, ныне уездный город Воронежской губернии, некогда был главным городом Острогожского слободского полка. Он построен в 1652 году и первоначально населен по указу царя Алексея Михайловича заднепровскими казаками, в числе 1000 человек, пришедшими с полковником своим Дзеньковским. За верные службы свои противу ногайцев и крымцев (от коих впоследствии почти целый век оберегали они границы России), а более еще за оказанные услуги против Виговского и Брюховецкого, получили они от царя похвальные грамоты, право свободного винокурения и некоторые другие привилегии. Сии выгоды и благословенный климат привлекли на обширные земли их множество выходцев. Упомянутые грамоты и права впоследствии были подтверждены почти всеми монархами России, в том числе Петром, Екатериною и благословенным внуком ее. Обитатели края благоденствовали. Года за три перед сим благосостояние страны сей стало приходить в упадок. Неурожай и невозможность с прежнею дешевизною содержать рогатый скот нанесли первый удар цветущему состоянию тамошних жителей. Торговля год от году становится маловажнее. Желательно, чтобы попечительное правительство вникло и в другие причины теперешних несчастных обстоятельств края. Я, со своей стороны, смею сказать, что свобода винокурения, которою прежде равно пользовались и богатые и бедные всех сословий, хотя существует и ныне для всех, но по некоторым обстоятельствам перешла в руки одних капиталистов, отчего для многочисленнейшей части дворянства и войсковых жителей или так называемых Черкесов почти единственный источник их благосостояния иссякнул совершенно. Могу ошибиться, но ошибаюсь, как гражданин, радеющий о благе отечества.
Не за излишнее считаю сказать, что на землях острогожских не видели крепостных крестьян до конца прошедшего столетия. Полковые земли, доставшиеся впоследствии разным чиновникам Острогожского полка, были обрабатываемы вольными людьми или казаками. Некоторые частные беспорядки от свободного перехода сих людей, побеги на Дон и некоторые другие причины были поводом к разным прошениям Екатерине Великой и императору Павлу, вследствие которых и состоялся указ декабря 12 дня 1796 года. Но прикрепленные к земле малороссияне по сие время называют себя только подданными, как бы в отличие от крепостных, коих они зовут и дразнят крепаками».
Из биографии К.Рылеева
Эта статья впервые увидела свет через 45 лет после казни автора - она была опубликована в журнале "Русская старина". В Петербурге Рылеев был избран заседателем Санкт-Петербургской судебной палаты. Позже он становится хозяином-правителем Российско-американской компании.
В 1824 году на Рылеева один за другим обрушиваются удары судьбы: его ранят на дуэли, где он защищал честь сестры. В том же году умерли мать и годовалый сын Саша. 14 декабря 1825 года он становится одним из организаторов восстания на Сенатской площади.
13 июля 1826 года в числе пяти организаторов восстания был казнен на острове Голдай. В 1939 году на месте казни установлен памятный знак, но останки декабристов не найдены.
Восстание готовили представители и Северного, и Южного общества декабристов, но объединиться они так и не смогли из-за расхождений во взглядах на форму государственного правления в России, на степень насилия, как средство достижения политических целей, на личные качества лидеров. Объединили их виселица, каторга, ссылка.
Дочь Рылеевых - Анастасия Кондратьевна окончила Патриотический институт в Петербурге, 31 августа 1842 г. вышла замуж за Ивана Александровича Пущина. У А.К. и И.А. Пущиных были дети (внуки Рылеева), три дочери - Анна, Наталья (в замужестве Денисьева), Софья (в замужестве Оргасова) и сын - Николай Иванович Пущин.
В апреле 1925 года руководство Острогожского краеведческого музея направило письмо в Центральное бюро краеведения при Российской Академии наук с просьбой выделить средства на устройство в музее витрины Рылеева и покупку предметов той эпохи. А в 50-е годы прошлого века именем Рылеева была названа одна из улиц Острогожс
К.Ф. Рылеев в Острогожском уезде
Весной 1817 г. в Острогожском уезде разместилась 11-я конно-артиллерийская рота 1-й артиллерийской бригады, в которой служил один из будущих вождей декабристского движения К. Ф. Рылеев. Об этом, помимо воспоминаний А. И. Косовского, свидетельствуют и данные губернской «Воронежской летописи». В ней отмечено: «1817. Расположены в Воронежской губернии полки 1-й драгунской дивизии и 1-бригады 2-й драгунской дивизии, квартировавшие до 1825 г.». (Памятная книжка Воронежской губернии на 1863–1864 г. Воронеж, 1864. С. 71).
О приезде в Острогожск русских воинов, побывавших в заграничных походах, профессор А. В. Никитенко вспоминал в своих мемуарах как о событии ярком и радостном. «Тем временем…в нашем городе произошло событие, которое, внеся в него новый элемент, и для меня было источником новых свежих впечатлений… В один прекрасный день весной 1818 г. его сонные улицы оживились, запестрели знамёнами и мундирами, огласились конским топотом и звуками военной музыки». В те времена Острогожск и Острогожский уезд были в Воронежской губернии одним из примечательных мест после Воронежа. Острогожск принадлежал к старинным русским городам, был основан в 1652 г. для отражения татарских набегов. Большинство острогожских «служилых людей» были выходцами из украинских земель. Всё это наложило печать своеобразия на жителей Острогожского уезда, сохранявших многое от своих украинских предков в языке, обычаях и нравах, но в то же время испытавших на себе большое воздействие окружавшего их исконно русского населения.
Среди острогожских жителей, известных «не одной родовитостью, но и полезной деятельностью», выделялись г. Острогожск дворянские фамилии: Станкевичей, Веневитиновых, Фирсовых, Лисаневичей, Астафьевых, Томилиных, Сафоновых; купцов В. А. Должикова, Д. Ф. Панова и др. У многих из них под влиянием «духа времени» в той или иной мере проявлялось настроение в стремлении к свободе и протесте против гнёта всемогущего бюрократизма.
Наиболее близки Рылееву были братья Бедряги. Генерал-майор Г. В. Бедряга, помещик слободы Белогорье, имел трёх сыновей: Михаила, Николая и Сергея. Все они были на военной службе. С М. Г. Бедрягой (1779–1833), героем Отечественной войны, соратником знаменитого Д. Давыдова они были знакомы ещё с 1817 г. Знавшие М. Г. Бедрягу единодушно отзывались о нём как о «высокой храбрости и дарований офицере». В бородинском сражении М. Г. Бедряга получил тяжёлое ранение, заставившее его подолгу жить и лечиться у себя в имении, в Белогорье, где он и сблизился с Рылеевым. Поэт посвятил ему ряд своих произведений («Пустыня (К М. Г. Бедряге)» и др.), делился с ним своими творческими планами, регулярно пересылал М. Бедряге свои сочинения. С Николаем Бедрягой (1786–1856) Рылеев был знаком с 1819 г., когда тот в чине полковника вышел в отставку и поселился сначала в Белогорье, а потом в своём имении на хуторе Острые Могилы Острогожского уезда. В июле 1821 г. Рылеев написал стихотворение на рождение у Н. Г. Бедряги сына Якова («Да будешь, малютка, как папа, бесстрашен…»).
К. Рылеев был хорошо знаком с В. Т. Лисаневичем, бывшим в конце 1810-х – начале 1820-х гг. острогожским предводителем дворянства. В. Т. Лисаневич и другие его братья, Сергей и Василий принадлежали к «умственной аристократии» Острогожского уезда. Неподалёку от Подгорного жили Н. Ф. Матвеев, В. А. Труфанов, Н. А. Сафонов, Куколевские и другие местные помещики, с которыми Рылеев был довольно близок. В конце декабря 1820 г. поэт писал жене: «…с нового года я буду издавать журнал в Петербурге под названием «Невский Зритель». Скажи об этом Николаю Фёдоровичу (Матвееву), а также В. А. Труфанову». Н. Ф. Матвеев, полковник в отставке, как и Бедряги, принадлежал к заслуженным ветеранам войны 1812 г., в своё время он возглавлял Острогожское земское ополчение Матвеев часто бывал в Петербурге и, как близкое, доверенное лицо, часто использовался Рылеевым для пересылки писем.
Поэт с большим участием отнёсся к А. В. Никитенко и сыграл решающую роль в его освобождении из крепостной неволи. Впервые будущий историк литературы, литературный критик, профессор Петербургского университета, академик А. В. Никитенко увидел поэта К. Ф. Рылеева осенью 1818 г. в книжной лавке Острогожска. «Я взглянул на него, – вспоминал он много лет спустя эту встречу, – и пленился тихим сиянием его тёмных и в то же время ясных глаз с кротким задумчивым выражением всего лица. Он потребовал «Дух законов» Монтескье, заплатил деньги и велел принести себе книги на дом. «Я с моим эскадроном не в городе квартирую, – заметил он купцу, – стоим довольно далеко. Я приехал сюда на короткое время, всего на несколько часов: прошу вас, не замедлите присылкою книг. …Пусть ваш посланный спросит поручика Рылеева. Тогда имя это ничего не сказало мне, но изящный образ молодого офицера живо запечатлелся в моей памяти». Эта встреча имела своё продолжение в Петербурге в мае 1824 г. А. В. Никитенко приехал с давно вынашиваемой мечтой освободиться от крепостной зависимости. В. И. Астафьев, один из друзей поэта и родственник Тевяшовых, снабдил его рекомендательным письмом именно к Рылееву. Рассказывая об этой встрече с поэтом-декабристом, А. В. Никитенко набросал великолепный портрет, один из лучших в мемуарной литературе о Рылееве: «Среднего роста, хорошо сложенный, с умным, серьёзным лицом, он с первого взгляда вселял в вас как бы предчувствие того обаяния, которому вы неизбежно должны были подчиниться при более близком знакомстве. Стоило улыбке озарить его лицо, а вам самим поглубже заглянуть в его удивительные глаза, чтобы всем сердцем, безвозвратно отдаться ему. В минуту сильного волнения или поэтического возбуждения глаза эти горели и точно искрились: столько было в них сосредоточенной силы и огня». «Кампания» по освобождению Никитенко была упорной и длительной. Рылеев подключил к ней своих друзей-декабристов Е. П. Оболенского, А. М. Муравьёва и др. В конце концов, 11 октября 1824 г. Никитенко получил отпускную. А. В. Никитенко потом никогда не забывал К. Ф. Рылеева и постоянно посещал его до самого дня восстания на Сенатской площади. «Я не знавал другого человека, который обладал бы такой притягательной силой, как Рылеев». Эти слова А. В. Никитенко могли бы повторить большинство людей, знавших поэта.
В Подгорном Рылеев познакомился с семейством местного помещика М. А. Тевяшова. Тевяшовы принадлежали к старинному дворянскому роду. Их предок был выходцем из Золотой орды. При Дмитрии Донском он принял православие и получил в крещении имя Азария. Свою фамилию Тевяшовы унаследовали от внука Азария Вавилы Гавриловича, по прозванию Тевяш. Дом Тевяшовых привлекал Рылеева не только гостеприимством хозяев, но и двумя их молоденькими дочерьми. В письме к матери из Острогожского уезда от 17 сентября 1817 г. он просит позволения выйти в отставку и жениться на «милой Наталье». Переписка длилась долго. А. М. Рылееву смущали бедность, молодость сына, поспешность его отставки. «Пользы служба не принесла мне никакой, – писал он матери, – и с моим характером я вовсе для неё не способен…». 26 декабря 1818 г. вышел приказ об отставке, по которому «прапорщик Рылеев увольнялся от службы подпоручиком по домашним обстоятельствам».
Д. А. Кропотов, младший современник Рылеева, близкий к его семье, в 1869 г. так вспоминал об увлечении поэта Н. М. Тевяшовой и его сватовстве. «Познакомившись в доме Тевяшова, Рылеев не мог не обратить внимания на его дочь, девицу Наталью Михайловну. Необыкновенная красота девушки и превосходные свойства её души произвели на молодого артиллериста сильное впечатление…». . Наталья Михайловна Тевяшова родилась в 1800 г. Образование её, как и старшей сестры Анастасии, было весьма скромным, домашним. По свидетельству Косовского, Рылеев много занимался с сёстрами, «в два года усиленных занятий обе дочери оказали большие успехи» и «могли хвалиться своим образованием противу многих девиц, соседей своих, гораздо богаче их состоянием, в особенности… Наталья Михайловна…».
22 января 1819 г. Кондратий Рылеев и Наталья Тевяшова поженились. После свадьбы Рылеевы жили в Подгорном до августа 1819 г., отъезд в Петербург был отложен из-за свадьбы сестры Н. М. Рылеевой – Анастасии, которая летом вышла замуж за губернского секретаря А. Д. Коренева, помещика из соседней слободы Сагуны. Рылеев посвятил своему новому родственнику стихотворение «К другу моему».
Будущее готовило молодожёнам немало испытаний, но до конца дней своих Рылеев не раскаивался в выборе жены. А в своём последнем, предсмертном письме жене, Рылеев, говоря об их единственной дочери Настеньке, писал: «Прошу тебя более заботиться о воспитании её. Я желал бы, чтобы она была воспитана при тебе… и она будет счастлива, несмотря ни на какие превратности в жизни, и когда будет иметь мужа, то осчастливит его, как, ты, мой милый, мой добрый и неоценённый друг, счастливила меня в продолжении восьми лет».
3 июля 1826 г. в предсмертном письме к жене Рылеев писал: «Ты не оставайся здесь (в Петербурге) долго, а старайся кончить дела и отправляйся к почтеннейшей матушке» . 3 января 1827 г. Н. М. Рылеева получила из Петропавловской крепости вещи своего мужа. А уже 2 февраля в Подгорное были отправлены дворовые люди с поклажей. 3 марта отправилась туда и Н. М. Рылеева с дочерью.
В Подгорное Н. М. Рылеева привезла уцелевшую часть архива мужа, немало книг и журналов из его библиотеки. У вдовы поэта также хранились «острогожские» рукописи Рылеева, затем у дочери (в настоящее время находятся в Пушкинском Доме).
С 1829 по 1832 гг. вдова поэта жила в Петербурге ради образования дочери. В 1833 г. она вновь, и на этот раз надолго, уезжает в Подгорное. В октябре 1833 г. Н. М. Рылеева вышла замуж за острогожского помещика, поручика в отставке Г. И. Куколевского, переселившись в его имение Судьевку, верстах в 12 от Подгорного.
Умерла Н. М. Рылеева-Куколевская 31 августа 1853 г. Дочь Рылеева, (в замужестве Пущина) Анастасия Кондратьевна окончила Патриотический институт в Петербурге. 31 августа 1842 г. вышла замуж за Ивана Александровича Пущина.
У А. К. и И. А. Пущиных были дети (внуки Рылеева), три дочери – Анна, Наталья (в замужестве Денисьева), Софья (в замужестве Оргасова) и сын – Николай Иванович Пущин. Анастасия Кондратьевна выступила издательницей отцовских произведений: «Сочинения и переписка К. Рылеева» .
Имя Кондратия Фёдоровича Рылеева известно каждому жителю Острогожского и Подгоренского районов. В 1950-е годы именем Рылеева названа одна из улиц г. Острогожска. К юбилейным дням поэта проходят литературные конкурсы, готовятся книжные выставки и др. мероприятия.
ПЕТР ВЕЛИКИЙ В ОСТРОГОЖСКЕ
В пышном гетманском уборе,
Кто сей муж, суров лицом,
С ярким пламенем во взоре,
Ниц упал перед Петром?
С бунчуком и булавою
Вкруг монарха сердюки,
Судьи, сотники толпою
И толпами казаки.
"Виден промысла святого
Над тобою дивный щит! -
Покорителю Азова
Старец бодрый говорит, -
Оглася победой славной
Моря Черного брега,
Ты смирил, монарх державный,
Непокорного врага.
Страшный в брани, мудрый в мире,
Превзошел ты всех владык,
Ты не блещущей порфирой,
Ты душой своей велик.
Чту я славою и честью
Быть врагом твоим врагам
И губительною местью
Пролететь по их полкам.
Уснежился черный волос.
И булат дрожит в руке;
Но зажжет еще мой голос
Пыл отваги в казаке.
В пылком сердце жажда славы
Не остыла в зиму дней:
Празднество мне - бой кровавый;
Мне музыка - стук мечей!"
Кончи - и к стопам Петровым
Щит и саблю положил;
Но, казалось, вождь суровый
Что-то в сердце затаил...
В пышном гетманском убое,
Кто сей муж, суров лицом,
С ярким пламенем во взоре,
Ниц упал перед Петром?
Сей пришлец в стране пустынной
Был Мазепа, вождь седой;
Может быть, еще невинной,
Может быть, еще герой.
Где ж свидание с Мазепой
Дивный свету царь имел?
Где герою вождь свирепый
Клясться в искренности смел?
Там, где волны Острогощи
В Сосну тихую влились;
Где дубов сенистых рощи
Над потоком разрослись;
Где с отвагой молодецкой
Русский крымцев поражал;
Где напрасно Брюховецкой
Добрых граждан возмущал;
Где плененный славы звуком,
Поседевший в битвах дед
Завещал кипящим внукам
Жажду воли и побед;
Там, где с щедростью обычной
За ничтожный, легкий труд
Плод оратая сторичный
Нивы тучные дают;
Где в лугах необозримых,
При жужжании волны,
Кобылиц неукротимых
Гордо бродят табуны;
Где, в стране благословенной,
Потонул в глуши садов
Городок уединенный
Острогожских казаков.
*Примечание Рылеева к Думе: "Петр Великий, по взятии Азова (в августе 1696 года) прибыл в Острогожск. Тогда приехал в сей город и Мазепа, охранявший у Коломака, вместе с Шереметевым, пределы России от татар. Он поднес царю богатую турецкую саблю, оправленную золотом и осыпанную драгоценными каменьями, и на золотой цепи щит с такими ж украшениями. В то время Мазепа был еще невинен. Как бы то ни было, но уклончивый, хитрый гетман умел вкрасться в милость Петра. Монарх почтил его посещением, обласкал, изъявил особое благоволение и с честью отпустил на Украину".