История Острогожска начала впервые составляться в основном украинскими исследователями, начиная с XIX века, что наложило определенный акцент на ее содержание. Во многом умалчивая то, что город изначально строился русскими зодчими на уже сложившейся, обжитой Белгородской черте, самостийные летописцы поставили свою исходную точку отсчета событий. Они повели ее от прибытия малороссийских переселенцев к Острогожскому острогу. Поэтому мы имеем не историю Острогожского Придонья, а многократно тиражируемое, добротно составленное лубочное житие некогда доминирующего здесь, привилегированного украинского казачества. Такому положению также способствовала закрытость Центральных государственных архивов в Москве. Многие из них, особенно по провинциальным городам, а это десятки тысяч документов, по сей день не разобраны, что весьма затрудняет поиски нужных сведений.
Наши умы «берегли» и «берегут» от исторической объективности, поэтому во многом мы остаемся в неведении и живем по сиюминутному мышлению. Меняется у нас власть — меняется и история. Иванов, не знающих прошлого, не помнящих родства, легко держать в рабском сознании постоянно обновляющихся утопических идей.
В последние годы на нас обрушился удушающий вал всесторонней информации, порожденный якобы открытостью общества. Правда и ложь в устах нашей интеллектуальной элиты сплелись воедино — в немыслимые домыслы и версии. Поэтому не искушенным в политике краеведам стало еще сложнее беспристрастно разобраться во многовековом жизненном навороте. Здесь необходимы усилия настоящих, дипломированных исследователей, способных проследить линию жизни со всеми ее завитками, но они, к сожалению, не интересуются провинцией. А в общем, нет худа без добра, — пусть и нашим потомкам, любителям местной истории, что-то останется для открытий.
Острогожск в первое столетие своего существования имел бессистемную структуру застройки. Улицы обычно выстраивались с ориентацией на реку (источник воды), административный центр (крепость) и приходские церкви. Это было довольно хаотичное расположение подворий, размеры которых во многом зависели от состоятельности владельца и конфигурации местности.
В 1766 году во время правления Екатерины II, как и большинству уездных городов Российской империи, Острогожску был предоставлен для исполнения новый план так называемой регулярной застройки города. По нему с двух сторон отсекались окраины и преобразовывались в самостоятельные пригородные слободы — Лушниковку и Новую Сотню. Город в новых границах стал представлять собой почти правильный четырехугольник с четырнадцатью прямыми и широкими улицами (шесть вдоль и восемь поперек, если считать от реки).-Жителям, оказавшимся в его границах, предписывалось перенести свои подворья на новые места в соответствии с планом. Остатки крепости, мешавшие постройке, снесли.
Два первых десятилетия город рос медленно, так как действовал закон, предписывающий возводить здания только из кирпича, лишь в 1807 году последовало разрешение строить и деревянные, но обязательно на каменном фундаменте. Между домами были поставлены заборы, посажены деревья, на новых усадьбах стали закладывать фруктовые сады. В 1863 году началось обустройство общественного городского сада.
Со временем центром города становятся большой треххра-мовый комплекс — Троицкий собор, Покровская и Успенская церкви, окружающие их магазины, торговые ряды и базарная площадь. На прилегающих улицах возводятся: административные здания, банк, окружной суд, торговые заведения, аптеки и представительные купеческие особняки. В таком виде наш город встретил Октябрьскую революцию. Особо масштабных архитектурных разрушений тогда фактически не случалось. Конечно, гражданская война, чехарда постоянных переездов учреждений, реквизиция частной собственности, воинствующий атеизм явились серьезными причинами значительного разгрома зданий, но в принципе все это было исправимо. До войны полностью разрушили только одну Крестовоздвижен-скую кладбищенскую церковь. В то время из заметных строений в центре города были возведены: жилой трехэтажный дом возле старого Госбанка, да электростанция у провальни.
И вот новая напасть — Великая Отечественная война, оккупация. Фашистские захватчики нанесли огромный урон городу. Были почти полностью уничтожены строения по правой стороне улицы Ленина от Карла Маркса до Комсомольской, здание музея, милиции, второй средней школы и многие, многие другие. После войны, целых два десятилетия происходило постепенное восстановление разрушенного, но к сожалению, уже во многом без былых архитектурных украшений здания.
Отошла сталинская эпоха, наступила так называемая «оттепель» — начало зарождения демократии. При правлении Н.С. Хрущева на волне государственного атеизма произошел небывалый погром лучшей архитектуры Острогожска. В середине 50-х годов прошлого века были полностью снесены: Троицкий собор, Успенская, Покровская, Рождество-Богородицкая, Христорождественская, Живоносно-Богородицкая церкви. А еще Богоявленская, Тихоновская, Вознесенская, Сретения Господня и подворья Дивногор-ского монастыря переделаны в здания различного назначения. В городе осталась действующей одна лишь Преображенская (Ильинская) церковь, да и то благодаря стойкости священника — отца Михаила (Луцкевича) и истинно верующих прихожан храма. Светлая им память...
В конце 60-х годов была сделана еще одна глупость — снесены торговые ряды. Известно — ломать не строить, особенно если душа не болит. И вот когда под эгидой ЮНЕСКО в 1987 году праздновали юбилей художника И.Н. Крамского, то зарубежные и столичные гости, наслышанные о воронежских Афинах, после просмотра старых фотографий видов города и воочию увиденного были просто шокированы случившимся вандализмом.
Подобное произошло во многих городах Советской России, но в таких, как у нас, масштабах, притом, на малом пространстве — случай вопиющий. Конечно, прошлого не вернуть, что сделано, то сделано, но как хотелось бы вернуть веру в добрые перемены, разумную жизнь и светлое будущее.
А. ГОГОЛЕВ
В последние годы на нас обрушился удушающий вал всесторонней информации, порожденный якобы открытостью общества. Правда и ложь в устах нашей интеллектуальной элиты сплелись воедино — в немыслимые домыслы и версии. Поэтому не искушенным в политике краеведам стало еще сложнее беспристрастно разобраться во многовековом жизненном навороте. Здесь необходимы усилия настоящих, дипломированных исследователей, способных проследить линию жизни со всеми ее завитками, но они, к сожалению, не интересуются провинцией. А в общем, нет худа без добра, — пусть и нашим потомкам, любителям местной истории, что-то останется для открытий.
Острогожск в первое столетие своего существования имел бессистемную структуру застройки. Улицы обычно выстраивались с ориентацией на реку (источник воды), административный центр (крепость) и приходские церкви. Это было довольно хаотичное расположение подворий, размеры которых во многом зависели от состоятельности владельца и конфигурации местности.
В 1766 году во время правления Екатерины II, как и большинству уездных городов Российской империи, Острогожску был предоставлен для исполнения новый план так называемой регулярной застройки города. По нему с двух сторон отсекались окраины и преобразовывались в самостоятельные пригородные слободы — Лушниковку и Новую Сотню. Город в новых границах стал представлять собой почти правильный четырехугольник с четырнадцатью прямыми и широкими улицами (шесть вдоль и восемь поперек, если считать от реки).-Жителям, оказавшимся в его границах, предписывалось перенести свои подворья на новые места в соответствии с планом. Остатки крепости, мешавшие постройке, снесли.
Два первых десятилетия город рос медленно, так как действовал закон, предписывающий возводить здания только из кирпича, лишь в 1807 году последовало разрешение строить и деревянные, но обязательно на каменном фундаменте. Между домами были поставлены заборы, посажены деревья, на новых усадьбах стали закладывать фруктовые сады. В 1863 году началось обустройство общественного городского сада.
Со временем центром города становятся большой треххра-мовый комплекс — Троицкий собор, Покровская и Успенская церкви, окружающие их магазины, торговые ряды и базарная площадь. На прилегающих улицах возводятся: административные здания, банк, окружной суд, торговые заведения, аптеки и представительные купеческие особняки. В таком виде наш город встретил Октябрьскую революцию. Особо масштабных архитектурных разрушений тогда фактически не случалось. Конечно, гражданская война, чехарда постоянных переездов учреждений, реквизиция частной собственности, воинствующий атеизм явились серьезными причинами значительного разгрома зданий, но в принципе все это было исправимо. До войны полностью разрушили только одну Крестовоздвижен-скую кладбищенскую церковь. В то время из заметных строений в центре города были возведены: жилой трехэтажный дом возле старого Госбанка, да электростанция у провальни.
И вот новая напасть — Великая Отечественная война, оккупация. Фашистские захватчики нанесли огромный урон городу. Были почти полностью уничтожены строения по правой стороне улицы Ленина от Карла Маркса до Комсомольской, здание музея, милиции, второй средней школы и многие, многие другие. После войны, целых два десятилетия происходило постепенное восстановление разрушенного, но к сожалению, уже во многом без былых архитектурных украшений здания.
Отошла сталинская эпоха, наступила так называемая «оттепель» — начало зарождения демократии. При правлении Н.С. Хрущева на волне государственного атеизма произошел небывалый погром лучшей архитектуры Острогожска. В середине 50-х годов прошлого века были полностью снесены: Троицкий собор, Успенская, Покровская, Рождество-Богородицкая, Христорождественская, Живоносно-Богородицкая церкви. А еще Богоявленская, Тихоновская, Вознесенская, Сретения Господня и подворья Дивногор-ского монастыря переделаны в здания различного назначения. В городе осталась действующей одна лишь Преображенская (Ильинская) церковь, да и то благодаря стойкости священника — отца Михаила (Луцкевича) и истинно верующих прихожан храма. Светлая им память...
В конце 60-х годов была сделана еще одна глупость — снесены торговые ряды. Известно — ломать не строить, особенно если душа не болит. И вот когда под эгидой ЮНЕСКО в 1987 году праздновали юбилей художника И.Н. Крамского, то зарубежные и столичные гости, наслышанные о воронежских Афинах, после просмотра старых фотографий видов города и воочию увиденного были просто шокированы случившимся вандализмом.
Подобное произошло во многих городах Советской России, но в таких, как у нас, масштабах, притом, на малом пространстве — случай вопиющий. Конечно, прошлого не вернуть, что сделано, то сделано, но как хотелось бы вернуть веру в добрые перемены, разумную жизнь и светлое будущее.
А. ГОГОЛЕВ
