История Острогожска

Исторические периоды:
 

Общие очерки по истории Острогожска
Острогожские земли до н.э.
Н.э. до основания города Острогожска
Основание Острогожска, строительство крепости
Дореволюционный период
Революция, Гражданская война
Становление Советской Власти, довоенный
период
Великая Отечественная война
Послевоенные годы, времена развитого Социализма
Перестройка, развал Союза
Современная история
 

Тематика
 

События
Люди
Архитектура
Исторические документы
Фотографии старинного Острогожска
Фотографии современного Острогожска
Фотографии исторических мест Острогожска
Религии в истории Острогожска
Острогожское казачество
История Острогожского района
Полный архив статей
Архив статей по времени размещения
Поиск
Обсуждение истории Острогожска в Форуме
Острогожский Интернет-портал
Острогожские новости

Острогожск Яндекс цитирования
Острогожск

 
 

 

« Скончался известный острогожский писатель Яков Кравченко | По следам «острогожских немцев» »

 

На многострадальных землях, Каменской да Острогожской, два понятия – «рок» (судьба) и «рокада» (дорога, путь сообщения вдоль фронта) – переплелись в таком зловещем созвучии, что и времени не под силу разнять их. А эхо от них звучит болью забвения, недосказанности, недооценённости…

 
Часть 1. Рокада к Сталинграду

На многострадальных землях, Каменской да Острогожской, два понятия – «рок» (судьба) и «рокада» (дорога, путь сообщения вдоль фронта) – переплелись в таком зловещем созвучии, что и времени не под силу разнять их. А эхо от них звучит болью забвения, недосказанности, недооценённости… Эхо того, о чём и через 70 лет после Острогожско-Россошанской наступательной операции, проведённой в этих местах, не стыдливым шёпотом, а криком надрывным стонет здешняя земля, которая не может уже прятать трагедию лета – осени проклятого 42-го.
…Июль второго года Великой Отечественной. По пыльным дорогам и просёлкам воронежским из захлопнутого немецкими танковыми клиньями «котла» под Харьковом унылыми колоннами сочатся-тянутся к Дону наши отступающие части. В основе своей – новобранцы-воронежцы, брошенные спешными военкоматовскими призывами «раскупоривать» тот «котёл» на Украине. Не успевшие быть убитыми и пленёнными, волочатся они рваными обмотками-колоннами к спасительному рубежу – Дону. Днём и ночью. Через Острогожск и Коротояк. Через Каменку и разъезд Пухово. За Дон к Лискам. А на плечах у растерзанной, но недобитой армии нашей висят впившиеся в неё гогочущие моторизованные орды фашистских головорезов, пьяных от шнапса и летних побед. Весело им. От вида красноармейских обмоток, которые окровавленными грязными лентами растянулись вдоль коротоякского спуска к переправе, от стоптанных ботинок солдатика-первогодка, упавшего простреленной стриженой головою направлением на восток, за Дон. Ржут солдаты в мышиной форме при виде «русской деревянной машины» – прялки, которую крестьянка в острогожском Петренково, спрятавшись от треска мотоциклеток за стену хаты-мазанки, не успела убрать с дощатого покосившегося крыльца. Гогот стоит над коротоякской переправой, где на узком, в щепки разбитом мосту плачут русские кони, сбившиеся в табун. Немецкая танкетка, разогнавшись с кручи правого берега, бронёю своею крупповской сбрасывает живность калечную в окровавленный Дон, освобождая дорогу к Давыдовке и Лискам. Весело щёлкают фотоаппараты с цейсовской оптикой. Завтра немецкая и мадьярская полевые почты понесут простреленные обмотки «юного русского варвара», и деревянную прялку, и предсмертное ржание лошадей в местечки вдоль Дуная, Эльбы и Шпрее. Чтобы тамошние Эльзы да Матильды тоже поулыбались над тем, с кем и как воюют их «парни» под Воронежем.
Это потом, шесть месяцев спустя, в январе 43-го, побегут по этим адресам уже не смешные, а жалко рыдающие фото. С видом мадьярского кладбища подле русской церкви в каменских Марках. Где под несметными берёзовыми крестами с рогатыми касками на них строгими шеренгами улеглись в русский чернозём гоготавшие у Дона венгры из 43-го пехотного полка, пытавшегося с ходу форсировать нашу реку у станции Лиски.
…Дон. Узел дорог, станция Лиски – городок с гордым именем Свобода. На полгода стала русская река непреодолимым фронтом перед Сталинградом, Куйбышевом и Саратовом с их крупнейшими нефтеперерабатывающими заводами. И расстрелянные, но не сдающиеся Лиски превратились в железнодорожную крепость на донском фронте. И не обойти её, не объехать…
Из записок начальника Генерального штаба сухопутных войск Германии Франца Гальдера: «Основные силы подвижных соединений 6-й армии… (той, что закопала себя потом в землю Сталинграда – Н.К.) следовало сосредоточить в направлении Свободы. …в районе Свободы и Коротояка противник снова активизировался».
А как сосредоточишь армию, рвущуюся к Сталинграду, если непокорённые Лиски не пускали её на железную дорогу Харьков – Лиски – Ростов? И появился у стратегов-штабистов вермахта людоедский план: обойти свободолюбивую Свободу, построив 36-километровую обходную железнодорожную ветку Острогожск – Евдаково. Проектирование её спешно поручили лучшим инженерам Германии и Австрии. На карту с грифом строжайшей секретности нанесли трассу «берлинской дороги» Берлин – Ростов, как её поименовали сами оккупанты. «Берлинкой» для краткости звали её в народе. Десятилетия спустя карту эту (на фото) найдёт в столичных архивах Германии внук одной из крестьянок – подневольной строительницы той дороги…
Рабочая сила? Так вот же она – рабы-военнопленные, окружённые под Харьковом, из десятков концлагерей по всей Воронежской области. Скопом к ним, в этот изнеможённый концлагерный муравейник, согнано местное население из острогожских, каменских да лискинских сёл и хуторов: старики, женщины, подростки… Красивых девушек наших – сначала на утеху арийцам в прифронтовом санатории в Острогожске. Затем, истерзанных, – на насыпь «берлинки». Старожилы отмечают, что среди пленных было много лётчиков и женщин в форме РККА. Многие и многие невыжившие на той стройке укрепят-сцементируют костями своими насыпь «берлинки». И утрамбуют их туда лопаты, тачки да носилки несчастных. Да плети охранников, предателей-полицаев. Да приклады винтовок мадьяр-жандармов. Вглядись, читатель, в это доказательное и обвинительное фото строителей «дороги на костях» – возможно, и твой земляк-родственник далёкий калечился здесь или рыл себе могилу. Эту скорбную фотографию отыскали в архивах Венгрии воронежские учёные-историки Сергей и Михаил Филоненко, не устающие рассказывать людям правду о войне на Среднем Дону. Есть она и в их книге «Психологическая война на Дону».
Сооружение рокады началось в августе 42-го и велось такими темпами, какие путестроителям нынешним с их мощной инновационной техникой и в жутком сне не снились. 36 километров от острогожского Гнилого до Евдаково были проложены по балкам, оврагам, меловым буграм и болотистым солончакам всего за три месяца. Из дармовой рабочей силы выжималось всё, вплоть до самой жизни. Рабочий день – 18 часов. «Механизация» – кирки, лопаты, тачки, носилки, вёдра-бадьи. Питание – консервная банка баланды из конины. И при таком «харче» да под плетями на кровожадной «берлинке» было возведено 40 (!) железнодорожных мостов, многочисленные ирригационные сооружения, подземные каналы с трубами для заправки паровозов водой, разъезды для встречных поездов. В Каменке заложили фундамент паровозного депо, пробурив глубокие дренажные шурфы для отвода воды. Форсировалось строительство «дороги на костях» немецкой педантичностью, прагматизмом и жестокостью.
Из обзора Управления НКВД по Воронежской области, направленного начальнику 4-го Управления НКВД СССР ст. майору госбезопасности тов. Судоплатову, г. Москва, № 17101 от 21 октября 1942 г. : «…От ст.Евдаково до ст.Острогожск немцы в спешном порядке строят железную дорогу, привлекая для этого местное население. От ст.Евдаково в направлении Лисок немцы снимают вторые железнодорожные пути, используя их для ветки Евдаково – Острогожск… В ряде пунктов оккупированных районов области немцами организованы лагеря военнопленных. Пленные красноармейцы и попавшие туда лица из гражданского населения содержатся в ужасных условиях…».
Для шпал и мостов пленные сутками валили дуб в каменских лесах. Из него же – хозяйственные постройки вдоль «берлинки», на которых чёрным готическим шрифтом поименованы станции: Гнилое, Петренково, Похолок, Ярки, Михнево, Каменка…

Часть 2. В насыпи этой – косточки русские

Легла зловещая «берлинка» в прямом смысле на кости человеческие и кровь людскую. Вспоминает выжившая в рабском труде жительница хутора Михново Анастасия Алексеевна Емцева: «В начале августа 42-го прибыл железнодорожный строительный батальон для прокладки дороги Острогожск – Евдаково. Немцы расселились по домам, из которых жителей выгнали в сараи и погреба. На земляных работах трудились наши пленные – было их там тысячи. Сгоняли туда и местных жителей. Обычно это делали полицаи из наших. Особенно отличался усердием и жестокостью Тимофей Юрченко, избивавший пленных и жителей, грозивший расстрелом… Однажды я обратилась к нему без слова «господин», за что он избил меня до полусмерти. Когда я сказала, что русский не должен так относиться к своим, он пригрозил пристрелить меня. На наших глазах немцы расстреляли группу обессилевших и больных военнопленных и кучей прикопали их у полотна дороги. Сколько их там похоронено – трудно сказать… Женщины из Михново, работавшие на строительстве дороги, приносили пленным красноармейцам гражданскую одежду. В неё переодевались наши солдаты и уходили за Дон. В ноябре железная дорога в основном была готова. Она представляла собой одну колею и множество мостов, опоры которых были деревянные. По ней пошли эшелоны с итальянцами и румынами. Разгружались на разъезде Михново, а затем своим ходом через Марки следовали в район Сталинграда».
Из разведсводки Управления НКВД по Воронежской области по состоянию на 20.12.1942 г., № 23439: «…В селе Татариново Евдаковского района, в конюшне колхоза «Стучи машина», размещён лагерь военнопленных красноармейцев. До ноября мес. пленные работали на сельхозработах, а с ноября работают на строительстве ж.-д. ветки Острогожск – Евдаково. Всего здесь занято около 11000 человек. Вместо хлеба военнопленные получают в день по 200 гр. пшеницы, ржи или подсолнуха… Начальник Управления НКВД – майор госбезопасности Голубев».
Из воспоминаний Ивана Кузьмича Романенко – жителя села Ярки: «Военнопленных держали и в овчарнях совхоза «Евдаковский», огороженных колючей проволокой, и в Кутняковской круче под навесом… На стройке было много жертв – на каждую уложенную шпалу пришлось по одному погибшему…».
Из разведсводки № 42 Лискинского РО НКВД по состоянию на 26.08.1942 г., направленной зам. начальника 4-го отдела УНКВД СССР капитану госбезопасности т. Юрову, с. Анна: «…В пригороде Острогожска – Новой Сотне – в колхозной конюшне устроен лагерь для военнопленных, огороженный колючей проволокой. В конюшне и возле содержится до 3000 пленных красноармейцев, командиров и гражданского населения, угоняемого в тыл немцев… Кормят пленных два раза в день и дают по одной малой консервной банке супа без крупы и овощей, а из конского мяса, мелко покрошенного. Конина используется от убитых, раненых и дохлых лошадей.
В трёх-четырёх километрах от Острогожска есть село Петренково, возле которого на болотистой местности делается новый мост… По ж.-д. линии Ростов – Лиски со стороны Кантемировки поезда ходят до ст. Евдаково. По линии Валуйки – Лиски поезда со стороны Валуек ходят до гор. Острогожск. По грейдерной дороге Острогожск – Евдаково происходит большое движение автомашин в сторону Евдаково. Машины с прицепными вагончиками, как автомашины, а также и прицепы крытые, и, что в них перевозится, не видно… Нач. Лискинского РО НКВД мл. лейтенант Деверилин».
В колокол памяти о страдальцах-невольниках, которые под винтовками и плетями прокладывали дорогу-рокаду, не первый год бьют учителя-краеведы школ с одинаковым номером 2 Каменки и Острогожска Николай Кулиниченко, Виктор Стрелкин, Леонид Серёгин, директор Каменского историко-краеведческого музея Фёдор Воробьёв, писатель и журналист из Россоши Пётр Чалый. Материалам, собранным ими – правдивым, доказательным, ужасающим драматизмом, – давно тесно не только в музейных стенах, но и в границах двух районов-соседей. …Детали верхнего строения пути «дороги на костях», найденные на останках насыпи. Архивные документы НКВД и фронтовой разведки. Многочисленные записи воспоминаний участников и свидетелей стройки дороги-людоедки. Рассказы самих поисковиков, не раз своими руками прощупавших останки-скелеты «берлинки». От услышанного, увиденного и отснятого мною под Каменкой стынет и стонет кровь в жилах.
Из архивных документов УФСБ России по Воронежской области: «На хуторе Новая Мельница во время нахождения советских военнопленных на работе фашисты заложили в печку одного из бараков взрывчатку. Когда вечером барак наполнился военнопленными и была затоплена печка, последовал взрыв, после чего пламя охватило стены барака и перекрытие. Люди пытались спастись, но охранники стали их расстреливать, в результате погибло 447 человек. Конкретные виновники данного злодеяния не установлены».
– Фашисты наспех прикопали трупы убитых и сгоревших военнопленных на глубину до 30 сантиметров, – рассказывает Виктор Стрелкин. – В 60-е годы с фермы вывозили навоз, и в тракторные тележки из ковша погрузчика вместе с ним стали сыпаться черепа и кости. Три года назад поисковики объединения «Дон» вскрыли это захоронение, подняв из земли останки 437 человек. Экспертиза показала, что это были люди около 19 – 20 лет, возраст только троих подходил к 40 годам. Были найдены и 14 красноармейских медальонов, но лишь в четырёх из них удалось прочитать записки: в основном это призывники из Воронежской области. Перезахоронили их в братскую могилу на хуторе Сибирский.
Виктор Васильевич протягивает фотографию, сделанную недавно. Страшное это фото. На изумрудной зелени заброшенного хуторского стадиона, будто солдатские шеренги, ровные кучки человеческих останков вместе с остатками одежды и обуви. Они пришли к нам из 42-го, чтобы сказать с укоризною: мы хотели жить, но ушли молодыми и безымянными не по своей воле – не забывайте нас…
Из спецсообщения Управления НКВД по Воронежской области, направленного начальнику 4-го Управления НКВД СССР ст. майору госбезопасности тов. Судоплатову, гор. Москва № 23218 от 25 октября 1942 г. «…Из материалов зафронтовой агентуры установлено, что немецким командованием на временно оккупированных районах Острогожск и Евдаково проложена новая линия ж.-д., по которой происходит подтягивание войск и техники противника. Кроме этого собранный урожай и награбленные материальные ценности из районов немцы увозят в свой тыл…».
– Здесь не только люди, но и природа сопротивлялась фашистам, – рассказывает историк-патриот Стрелкин. – В момент прокладки «железки» у села Похолок местный старик поправил немецких инженеров, предложив обойти якобы «гиблое» место. А когда фашисты пустили по ветке пробный эшелон, вагоны и платформы ушли под землю. На этом месте «берлинки» сразу образовалось карстовое озеро. Озеро на гиблом для фашистов месте и притягивает, и тревожит. Притягивает тем, что жизнь здесь не умерла вместе со строителями «дороги на костях»: рыба плещется между кромками насыпи, бобры рушат в воду прибрежные дерева. А тревога… Она – от свежих следов «новорусского» варварства. Рядом с кирпичными обломками колодца для заправки водой паровозов фотографирую огромные рвы к озеру, вырытые явно экскаватором. По обочинам траншеи «берлинки» – норы от лопат «чёрных» копателей.
– В прошлом году, не уведомив нас, здесь работали какие-то люди с техникой, – рассказывает глава Каменки Анатолий Кателкин. – Хотели, наверно, добраться до немецких платформ на дне озера. А место это святое заповедным надо бы объявить…

Николай Кардашов.
Гудок|Вперёд № 38 от 28.09.2012.

Категория: Великая Отечественная война, События / печать / rss
Оценить статью: / Средняя оценка: 3

pgt 0.01901 сек. / запросов: 10 / кэширование: выключено
 

 


Использование материалов, опубликованных на сайте, разрешено только с указанием авторства и гиперссылкой на источник: www.ostrogozhsk.ru
Мнение администрации не всегда совпадает с мнением авторов опубликованных на сайте материалов.