История Острогожска

Исторические периоды:
 

Общие очерки по истории Острогожска
Острогожские земли до н.э.
Н.э. до основания города Острогожска
Основание Острогожска, строительство крепости
Дореволюционный период
Революция, Гражданская война
Становление Советской Власти, довоенный
период
Великая Отечественная война
Послевоенные годы, времена развитого Социализма
Перестройка, развал Союза
Современная история
 

Тематика
 

События
Люди
Архитектура
Исторические документы
Фотографии старинного Острогожска
Фотографии современного Острогожска
Фотографии исторических мест Острогожска
Религии в истории Острогожска
Острогожское казачество
История Острогожского района
Полный архив статей
Архив статей по времени размещения
Поиск
Обсуждение истории Острогожска в Форуме
Острогожский Интернет-портал
Острогожские новости

Острогожск Яндекс цитирования
Острогожск

 
 

 

« Михаил Михайлович Панов | Острогожская крепость »

 

Он родился 100 лет назад в селе Славгород на Украине, учился на историка в Ленинградском университете, а всю жизнь прожил в Острогожске. Учил детей и написал книгу «Острогожск».

Здесь его помнят.
 
Помнят его ученики, которые уже давным-давно сами поседели. Помнят краеведы и музейщики, журналисты районной газеты, педагоги… Любого спроси: «Кто такой Алексей Дмитриевич Халимонов?», и обязательно услышишь в ответ: «Тот, кто книгу о нашем городе написал!»



В Острогожск он приехал девятнадцатилетним пареньком в 1928 году, окончив Запорожский педагогический техникум.

– Нас ведь в то время не сразу направляли на самостоятельную работу, – рассказывал мне ровно четверть века назад сам Алексей Дмитриевич. – Сначала надо было год проработать под началом опытных педагогов, а потом, если те подтверждали, что ты способен полноценно учительствовать, тогда только выдавали диплом.

Тот первый свой год Халимонов провел на практике в детской колонии. Когда он уезжал по распределению в Острогожск, то до станции ехал на бричке. Так все пять километров за повозкой бежали беспризорники. И со слезами на глазах просили: «Не уезжайте, учитель! Останьтесь с нами!»

– Я сам готов был расплакаться, – вспоминал Алексей Дмитриевич. – С ребятами сдружился. Они меня уважали, понимали, и мало-помалу начали расставаться со своими дурными привычками. Хотя ведь между нами и была-то разница в возрасте каких-то два-три года.

…С годами остались только осколки памяти. Ему ещё и пяти лет нет. Мать протягивает на ладони пятак. «Это тебе на леденцы, Олесь». Он рад был без памяти и пулей летел в деревенскую лавку, где в углу стояли конские хомуты, косы, на полке – галоши, на прилавке лежали пряники, леденцы и почему-то всегда остро пахло машинным маслом.

А ещё на всю жизнь осталось в памяти ощущение теплой материнской ладони, гладящей его рыжие волосы. Это потом, вернувшись с войны, он станет белым, как лунь, и никто не поверит, что когда-то эти кудри отливали яркой медью.

Мать умерла, когда ему только-только исполнилось пять лет. Отец воевал на первой империалистической. А Лёшка кочевал по родственникам: то у одного дядьки в семье, то у другого, то переберется к бабушке…

В нём всегда жила страсть к знаниям. Это не могли не заметить и его учителя. Поэтому, когда он заканчивал очередной класс, они упрашивали отца и бабушку, чтобы они послали Алёшку учиться дальше. Отец тяжело вздыхал, мялся, не зная, как и быть. «Да ведь не за что, в кармане одна вошь на привязи. Да и одежонка уж больно худа». Но, увидев умоляющие глаза сына, отказать не мог.

Поначалу, поддавшись индустриализационному буму, вовсю развернувшемуся в стране, он подал документы в индустриальный техникум, но, проучившись полгода, понял, что это не его дело. К тому же культурная революция перво-наперво начала бороться с неграмотностью. И фигура учителя в одночасье стала ключевой.

Не думаю, чтобы сельский паренёк Лёша Халимонов мыслил и соизмерял свои поступки лишь согласно лозунгу тогдашних газет: «Все на борьбу с неграмотностью!».

Хотя, конечно, и не без того было.

Просто он по своей человеческой сути был учитель. И это не могло не вылезти наружу.

– Летом 1935 года меня назначили директором единственной на ту пору в Острогожске средней школы, – вспоминал Алексей Дмитриевич. – Пришла вместе со мной в коллектив и учительница немецкого языка Нина Иосифовна Панэ, до этого работавшая в Ленинграде. Нина Иосифовна была уже в солидном возрасте. Брюнетка, небольшого роста, худощавая, с острыми чёрными глазами. Конечно, всем хотелось больше узнать о новом педагоге. Оказалось, что Нина Иосифовна Панэ – внучатая племянница Александра Сергеевича Пушкина. Отец её до революции служил в Генеральном штабе царской армии, и жили они в правом крыле всё того же здания Генштаба в Санкт-Петербурге. Бывала Нина Иосифовна и за границей. Подолгу жила в Германии, Италии. Вот откуда у неё и знание иностранных языков. Стала понятна и причина её ссылки в Острогожск: бывшую дворянку никак не отнесешь к благонадежным лицам.

В преддверии 1937 года в тогдашнем СССР развернулась огромная идеологическая кампания по поводу предстоящего 100-летия со дня смерти А.С. Пушкина. Острогожской средней школе повезло в этом плане вдвойне: здесь работала родственница поэта. И Нина Иосифовна Панэ взвалила на свои хрупкие плечи основную тяжесть забот: ставила с ребятами инсценировки по сказкам А.С. Пушкина, по «Евгению Онегину», «Медному всаднику», «Барышне-крестьянке». «Её приглашали на все репетиции, – рассказывал Халимонов, – и убедительно просили от неё всё новых и новых рассказов об Александре Сергеевиче Пушкине».

А чуть позже, году в 40-м, в класс к Халимонову пришёл Вася Кубанёв, ставший в скором времени известным поэтом.

– Мы с ним сразу подружились, – рассказывал мне Алексей Дмитриевич. – Вообще-то он был мальчишка ершистый. Придёт обычно ко мне домой, поставит стул посреди комнаты и как трибун затеет какой-нибудь спор. О литературе, об исторической личности. Высказывался маскималистски-безапелляционно. Слушаю-слушаю его, а потом улучу момент, чтобы хоть фразу вставить: «По-моему ты тут, Вася, слишком загнул!» А он и не слушает, продолжает…

Но Халимонов никогда учеников не «ставил на место», не давал понять, что каждый сверчок должен знать свой шесток.

Он провоевал два года. Начинал рядовым, закончил – лейтенантом-политруком. После тяжёлого осколочного ранения левой руки – рука так никогда и не восстановилась полностью – он вернулся из госпиталя в Острогожск. Было это 20 октября сорок третьего года. Прошло всего-то девять месяцев, как город освободили от фашистов. Следы разрушений и бесчинств, которые остались после изгнания захватчиков, были на каждом шагу. Лежала в руинах и средняя школа, в которой до войны он директорствовал.

В райкоме партии сказали Халимонову: «Принимай школу, детей надо учить». Нашли временное пристанище, ездили в лес за пятнадцать вёрст за дровами на подводах, питались кое-как, но дети учились. «Уже в то время Алексей Дмитриевич начал собирать будущую книгу об Острогожске и его знатных людях, – рассказывала родственница Халимонова Лариса Ивановна Менжулина. – Писал он обычно поздними вечерами, когда завершал подготовку к урокам. Думаю, что тогда ни о какой книге и не мечтал. Разве до того было?! Просто не мог не писать. Да и жалость брала оттого, что найденные в архиве документы могли так просто сгинуть…»

Сначала всё из написанного Алексеем Дмитриевичем появилось на страницах районной газеты. А когда стало ясно, что весь опубликованный материал тянет на отдельную книгу – а на это все про всё ушло 45 лет – он и начал пробивать труд своей жизни. В издательстве сказали: «Сократить надо текст наполовину. У нас лимит на бумагу». Из четырехсот написанных страниц осталось 186. Как же сокрушался Алексей Дмитриевич! Резал как по живому. Теперь только по подшивке райгазеты можно восстановить те главы, которые и были пущены «в расход». Причем материалы редкостные по фактуре. Например, те, что касаются неизвестных страниц жизни в Острогожском уезде поэта-декабриста К.Ф. Рылеева или автора памятника в честь пятой годовщины Октябрьской революции М.М. Богословского…

Сразу же, как только книга «Острогожск» вышла в свет, «Литературная Россия» дала рецензию. Обозреватель агентства печати «Новости» Михаил Аметистов, в своё время работавший и в «Коммуне», отмечал: «История Острогожска достаточно полно отражена в экспозициях городского музея. Приходилось и мне бывать в нём, а недавно я вновь мысленно посетил город, прочитав книжку А.Д. Халимонова «Острогожск»…

Небольшой точкой на карте Родины обозначен Острогожск – районный центр Воронежской области. А сколько же в глубинах его истории ярких страниц! А.Д. Халимонов сумел красочно и точно выявить эти страницы и представить своих выдающихся земляков».

…О Заслуженном учителе РСФСР Алексее Дмитриевиче Халимонове мне рассказывали в разное время педагоги Нина Тихоновна и Иосиф Петрович Чухлебовы, Галина Родионовна Болдырева, старейшие журналистки Евдокия Фёдоровна Савченко и Лилиана Васильевна Ендовицкая. Кто-то из них обронил фразу на тот счёт, что душа у Халимонова была, как гранёное зерно. А зерно всегда прорастает хлебным колосом. Так и жизнь летописца из Острогожска, что твой полновесный колос…

Виктор Силин
«Острогожская жизнь» № 41 (130181)от 14 апреля 2009

Категория: Люди / печать / rss
Оценить статью: / Средняя оценка: 5

pgt 0.01748 сек. / запросов: 10 / кэширование: выключено
 

 


Использование материалов, опубликованных на сайте, разрешено только с указанием авторства и гиперссылкой на источник: www.ostrogozhsk.ru
Мнение администрации не всегда совпадает с мнением авторов опубликованных на сайте материалов.