Когда-то на ТВ была передача "Большие родители", правда, там никогда не рассказывалось о родителях простых, таких, как, к примеру, мой отец. Двадцать шесть лет нет его с нами. Он был рабочим и бойцом. Ничего не оставил нам в наследство, кроме завещания быть трудолюбивыми, честными и любить Родину.
Всю свою послевоенную мучительную жизнь он повторял слова: "Кому война, а кому мать родна!" Как хорошо я понимаю эту аксиому сегодня, с высоты своей прожитой военной и гражданской жизни. Защищая Родину и трудясь на ее благо, он и не подразумевал, что делает это больше во благо "больших родителей". Они обещали ему "рай на земле", которого он так и не дождался. Наверное, не дождемся и мы "светлого будущего", потому что дети "больших родителей" наследуют их гены.
Сегодня позабыта вся хорошая история и из всех щелей прет сплошной негатив. Даже большие ученые не припоминают такого института в Красной Армии, как "политбойцы". Газета "Правда" писала 2 августа 1941 года: "Политбоец - это цемент, скрепляющий воинов Красной Амии единой волей, единым устремлением победить врага... Политбоец ведет за собой беспартийных..." Они брали на себя самые трудные и ответственные боевые задания. Первыми поднимались в атаку на врага, личным примером увлекая за собой остальных бойцов, первыми и погибали. Я до сих пор ощущаю дрожь в теле, когда вспоминаю рассказы отца о штыковых атаках, в которых он чудом выжил.
Всего за первые шесть месяцев войны в войска было послано 100 тысяч политбойцов - 60 тысяч коммунистов и 40 тысяч комсомольцев. Первые мобилизации членов партии и комсомола были проведены на основе Постановления Политбюро ЦК от 27 и 29 июня 1941 года - "большие родители" сознательно бросали в мясорубку цвет нации, чтобы защитить свои интересы. "Элита" не согласится со мной. Но почему-то сегодня говорят больше о штрафниках, вообще не вспоминая о политбойцах. А я бы назвал политбойцов "штрафниками" начального периода войны, только были они штрафниками не по приговору суда, а по приговору своей совести.
Как рассказывал отец, в партию большевиков (тогда) он вступал по убеждению. В самом начале войны ему было 29 лет, и пошел он в армию добровольцем. Был определен политбойцом на Ленинградский фронт в стрелковую роту, в дни самого яростного натиска фашистов на город. Его боевой путь был коротким - и закончился на Вороньей горе под Питером на Балтийском направлении в декабре 1941 года.
Вот его рассказ.
Политбойцы первыми поднимались в атаку на врага, первыми и погибали. Я до сих пор ощущаю дрожь в теле, когда вспоминаю рассказы отца о штыковых атаках, в которых он чудом выжил
- Рота обороняла высоту Воронья из последних сил. Фашисты жали. Мы надеялись на подкрепление. Высоту никак нельзя было отдавать, с ее вершины простреливалась большая часть Ленинграда. Трое связных, посланных в полк, обратно не вернулись. Вызвался я. Командир роты, еще мальчишка, благословил меня словами: "Отец, на тебя вся надежда!" И я пополз, пули роем проносились надо мной, но, видимо, еще не было моей. На пути в полк увидел и своих товарищей, но уже ничто не могло им помочь. Только вперед! Не знаю и сам, как добрался до штаба полка, доложил. Сказали, что на помощь выступает целый батальон и мне с ним идти. Но мне нужно было поддержать своих товарищей морально, сказать, чтобы держались, помощь идет. Я спросил разрешения и подался обратно в роту один. Где-то на полпути меня и достало. То была моя пуля. Наверное, так бы и сгинул. Но идущие на подмогу бойцы батальона обнаружили меня и отправили в госпиталь. Очнулся через две недели, три месяца не разговаривал, потом меня Дорогой жизни отправили в Вологду, где я с трудом начал говорить. Пуля прошла сквозь голову навылет, и врачи посчитали, что я не жилец. Списали подчистую. В июле 1942 года за мной приехала твоя мать. Чего ей стоило в то время добраться из Острогожска до Вологды и обратно, да еще со мной - заикой, только Бог знает! Врачи посчитали, что я больше года не протяну, а вот уже 40 лет топчу эту землю, потому что люблю жизнь во всех ее проявлениях.
Потом вызвали меня в райвоенкомат и вручили медаль "За боевые заслуги" за N 2667006 - за тот бой. В те дни, когда мы оборонялись, получить медаль было равносильно награждению самым высоким орденом. Это потом, когда погнали фашистов, награды легко давались...
Мы, все трое его детей, которых он своим трудом вывел в люди, хотя и не достигли "карьерных" высот, но стали достойными гражданами своей страны. А написал я эти небольшие воспоминания после беседы с другом, который сказал: "Сейчас молодежь о войне ничего не знает, многие вообще уверены, что победу в той великой войне одержали американцы и англичане". Неужели?
Вадим Кулинченко,
капитан 1 ранга в отставке, ветеран-подводник, ветеран боевых действий, Московская область - Острогожск
Сегодня позабыта вся хорошая история и из всех щелей прет сплошной негатив. Даже большие ученые не припоминают такого института в Красной Армии, как "политбойцы". Газета "Правда" писала 2 августа 1941 года: "Политбоец - это цемент, скрепляющий воинов Красной Амии единой волей, единым устремлением победить врага... Политбоец ведет за собой беспартийных..." Они брали на себя самые трудные и ответственные боевые задания. Первыми поднимались в атаку на врага, личным примером увлекая за собой остальных бойцов, первыми и погибали. Я до сих пор ощущаю дрожь в теле, когда вспоминаю рассказы отца о штыковых атаках, в которых он чудом выжил.
Всего за первые шесть месяцев войны в войска было послано 100 тысяч политбойцов - 60 тысяч коммунистов и 40 тысяч комсомольцев. Первые мобилизации членов партии и комсомола были проведены на основе Постановления Политбюро ЦК от 27 и 29 июня 1941 года - "большие родители" сознательно бросали в мясорубку цвет нации, чтобы защитить свои интересы. "Элита" не согласится со мной. Но почему-то сегодня говорят больше о штрафниках, вообще не вспоминая о политбойцах. А я бы назвал политбойцов "штрафниками" начального периода войны, только были они штрафниками не по приговору суда, а по приговору своей совести.
Как рассказывал отец, в партию большевиков (тогда) он вступал по убеждению. В самом начале войны ему было 29 лет, и пошел он в армию добровольцем. Был определен политбойцом на Ленинградский фронт в стрелковую роту, в дни самого яростного натиска фашистов на город. Его боевой путь был коротким - и закончился на Вороньей горе под Питером на Балтийском направлении в декабре 1941 года.
Вот его рассказ.
Политбойцы первыми поднимались в атаку на врага, первыми и погибали. Я до сих пор ощущаю дрожь в теле, когда вспоминаю рассказы отца о штыковых атаках, в которых он чудом выжил
- Рота обороняла высоту Воронья из последних сил. Фашисты жали. Мы надеялись на подкрепление. Высоту никак нельзя было отдавать, с ее вершины простреливалась большая часть Ленинграда. Трое связных, посланных в полк, обратно не вернулись. Вызвался я. Командир роты, еще мальчишка, благословил меня словами: "Отец, на тебя вся надежда!" И я пополз, пули роем проносились надо мной, но, видимо, еще не было моей. На пути в полк увидел и своих товарищей, но уже ничто не могло им помочь. Только вперед! Не знаю и сам, как добрался до штаба полка, доложил. Сказали, что на помощь выступает целый батальон и мне с ним идти. Но мне нужно было поддержать своих товарищей морально, сказать, чтобы держались, помощь идет. Я спросил разрешения и подался обратно в роту один. Где-то на полпути меня и достало. То была моя пуля. Наверное, так бы и сгинул. Но идущие на подмогу бойцы батальона обнаружили меня и отправили в госпиталь. Очнулся через две недели, три месяца не разговаривал, потом меня Дорогой жизни отправили в Вологду, где я с трудом начал говорить. Пуля прошла сквозь голову навылет, и врачи посчитали, что я не жилец. Списали подчистую. В июле 1942 года за мной приехала твоя мать. Чего ей стоило в то время добраться из Острогожска до Вологды и обратно, да еще со мной - заикой, только Бог знает! Врачи посчитали, что я больше года не протяну, а вот уже 40 лет топчу эту землю, потому что люблю жизнь во всех ее проявлениях.
Потом вызвали меня в райвоенкомат и вручили медаль "За боевые заслуги" за N 2667006 - за тот бой. В те дни, когда мы оборонялись, получить медаль было равносильно награждению самым высоким орденом. Это потом, когда погнали фашистов, награды легко давались...
Мы, все трое его детей, которых он своим трудом вывел в люди, хотя и не достигли "карьерных" высот, но стали достойными гражданами своей страны. А написал я эти небольшие воспоминания после беседы с другом, который сказал: "Сейчас молодежь о войне ничего не знает, многие вообще уверены, что победу в той великой войне одержали американцы и англичане". Неужели?
Вадим Кулинченко,
капитан 1 ранга в отставке, ветеран-подводник, ветеран боевых действий, Московская область - Острогожск
